Далекая от Солнца. Рассказы - Страница 4

Понимали и необходимость риска.

И если беспокоились, то только о том, чтобы выполнить Особое Задание как можно лучше. Задание потому и называлось Особым, что за всю историю планеты оно выполнялось впервые.

Диск замедлил скорость и медленно плыл в темноте над громадным материком - самым большим материком Третьей Планеты.

Штурман включил инфравизор. Леса… леса… широкая длинная полоса воды… цепочка огней поперек… берег… плещет волна, шумит ветер в вершинах деревьев.

Скамейка под деревьями…

Двое сидят на скамейке.

Штурман долго вслушивался в монотонное бормотание автомата-переводчика. Потом взглянул на пилота.

Диск наклонился на ребро, скользнул вниз…

Ветер дул на берег.

Короткие и крутые волны речного моря накатывались на песок. Качались верхушки разлапистых сосен.

В лесу было совсем темно. Светлый «Москвич» за кустами боярышника походил на притаившегося зверя. Конечно, в машине сидеть было бы теплее, но там пахло бензином, Аня терпеть не могла этот запах.

На скамейке под соснами показалось вначале холодно. Но вскоре скамейка согрелась, Аня сбросила туфли и легла, положив голову на колени Васенкову. Она попыталась спрятать ноги под юбку, но сумела только прикрыть колени. Тогда Васенков протянул руку. Ладонь его была большая, ее хватило, чтобы закрыть ступни ног. Стало немножко теплее.

Аня притихла и лежала не шевелясь. Было хорошо так лежать и ни о чем не думать. Но рядом был Васенков, и не думать о нем тоже было нельзя.

- Васенков, - сказала она. - Ты что делаешь? Он сидел, запрокинув лицо к темному в созвездиях небу.

- Смотрю.

- Куда смотришь?

- Смотрел на тебя. Теперь смотрю на звезды.

- А куда смотреть интереснее?

Васенков улыбнулся, прижал ладонью подошвы. Ногам стало совсем тепло. Аня повернула лицо.

- Я тоже буду смотреть. Это что за звезда?

- Альдебаран, в созвездии Тельца.

- А это?

- Я не пойму, куда ты показываешь.

- Ну, вот… вот!

- Это - Андромеда.

- А, это та, туманность?

- Созвездие. Туманность не разглядишь.

- Далеко до нее?

- Порядочно. Больше полумиллиона световых лет.

- Ух ты! Васенков, а как ты это все знаешь? Ты же не астроном, а физик.

- Ну, интересуюсь, всем понемножку. Читаю популярную литературу.

- Популярную и я читаю. Вот, скажем, где эти самые… ну, Сейшельские острова?

- В Индийском океане.

- Вот - знаешь! Я про них читала недавно. А где они есть, не запомнила. А ты все помнишь. Наверное, потому, что ты способный, а я простая, посредственная… зато я тебя люблю больше, чем ты меня. Гораздо больше.

- Почему ты так думаешь?

- Потому, что сильнее любить уже нельзя… А где Венера?

- Венеры сейчас не видно.

- А она все летит.

- Кто летит?

- Автоматическая станция.

- Летит. Скоро садиться будет.

- А телекамера на ней есть?

- Вот не знаю.

- Как же ты этого не знаешь? А хорошо, если бы была.

- Там тоже смотреть нечего.

- Почему нечего?

- Условия для органической жизни не подходящие. Температура и все прочее. Кислорода нет. Хотя толком еще никто ничего не знает.

- Вот видишь, не знают! А вдруг… представляешь, сидим мы, смотрим, что станция передает, и на экране такая симпатичная… неорганическая…

- Ящерица!

- Сам ты ящерица. Фу… скажет! Аня приподнялась на локте, вдруг толкнула Васенкова и вскрикнула.

- Ты чего?

- Смотри, смотри!

Васенков послушно задрал голову.

- Пролетело что-то! - воскликнула Аня. - Вот отсюда - туда.

- А чего ты испугалась? Сова, наверное. Или летучая мышь.

- Нет, нет! Большое, круглое…

- Ты еще про летающее блюдце расскажи.

- Васенков, я серьезно. Ох, боюсь! Поехали отсюда. Заводи своего «Москвича». Подожди, не оставляй меня здесь одну!

Аня наспех надела туфли и побежала следом за Васенковым к машине.

Васенков уже изучил сварливый характер и капризы своего старенького автомобиля и обычно находил с ним общий язык. Но на этот раз, безрезультатно повизжав стартером, он откинул крышку капота и убедился, что пробило катушку зажигания. Неисправность была, по шоферским понятиям, редкостная и уже по всем статьям непоправимая - катушку зажигания не ремонтируют.

Станция пригородных электричек была неподалеку. Васенков не стал терять времени и, бросив свой экипаж в кустах, успел посадить Аню на последний ночной поезд в город, а сам вернулся на берег.

Небо сплошь затянуло тучами, в лесу стало совсем темно, и Васенков кое-как разыскал в кустах свою машину. Он забрался на сиденье, собираясь вздремнуть до утра. Просто так, чтобы лишний раз убедиться, включил зажигание и стартер.

Мотор заработал как ни в чем не бывало.

- Вот, черт! - Васенков даже не обрадовался. - Водитель-любитель. Анюте хоть не рассказывай, засмеет.

Прогревая мотор, он включил свет и увидел на скамейке, где они только что сидели, две мужские фигуры в светлых костюмах и шляпах. Они встали и, прикрывая лица ладонями от слепящего света фар, направились прямо к машине.

Покрой их широкоплечих пиджаков и широких брюк с отворотами был явно довоенный.

Васенков удивился.

Откуда бы это? Сейчас, кажется, даже эскимосы и те носят миниюбки и джинсы. И что они делают тут ночью, на берегу. Для купания, пожалуй, холодновато…

Светлые костюмы разделились. Один пошел справа, другой слева, как бы беря машину в кольцо. Неужели…

- Глупости! - отмахнулся от такой мысли Васенков. Сейчас попросят довезти их до ближайшей станции или гостиницы. Он опустил стекло и высунул голову.